«Жизнь вне искусства, вне живописи для меня попросту утрачивает всякий смысл. А в творчестве я более всего дорожу свободой. Свобода  — писать то, что я хочу и так, как чувствую и могу»
 — Гелий Коржев.

Документальный фильм (Россия, 2016).
Режиссер: Алексей Васильев
Гелий Коржев — великий русский реалист XX века, одна из самых мощных фигур в отечественном искусстве, сложнейшая и противоречивая личность. Представитель послевоенного поколения, он стремительно ворвался на художественную сцену в конце 1950-х годов и стал одним из лидеров легендарных шестидесятников. Большая часть наследия художника находится в США.
В фильме участвуют: Зельфира Трегулова, Наталия Александрова, Евгений Асс, Кирилл Асс, Николай Колупаев, Сергей Ткачев, Алексей Ткачев, Валентин Сидоров, Алексей Ананьев, Рей Джонсон, дочери Гелия Коржева — Ирина и Анастасия.
Показаны неизвестные работы и эскизы к знаменитым картинам художника.

В Третьяковской галерее на Крымском Валу идёт выставка мощнейшего русского художника Гелия Коржева (1925–2012) идет. В экспозиции демонстрируются произведения, охватывающие весь творческий путь Коржева  — с 1943 по 2011 годы. Выставка будет работать до 13 июня.

Валентин Михайлович Сидоров в интервью газете «Завтра» говорит: «Вспоминаю, как в мастерской Гелия Михайловича мы заговорили о том, что такое „шедевр“. Я говорю: „У меня, Михалыч, давно сложилось изречение: к истинному шедевру нас приведет кавалькада коней, запряженных во все слагаемые изобразительного искусства. Мысль и чувства  — эти понятия должны быть выражены совершенной формой. Цвет должен быть, ритм должен быть, колорит должен быть“. И так я ему перечислял и перечислял составляющие шедевра, двенадцать пунктов насчитал. „Нет, двенадцать мало“,  — говорит Коржев. „Надо тринадцать. Придумай тринадцатый“. А потом мы как-то встретились, и Коржев спросил: „Ну, нашел тринадцатый пункт? Я особенно люблю цифру тринадцать. Я родился в доме тринадцать, квартире тринадцать“. Я говорю: „Михалыч, не нашел, не знаю“. „Господи! Так это  — правда! Тринадцатый пункт  — правда! Только правда может убедить в чувстве“. Причем, чувства не мелкого, у Коржева  — всё очень масштабно. И Коржев поднимается не только над Россией, а выше. Он поднимается над идеей. „Прощание“ Коржева  — это знак эпохи.

Коржев был человеком, широко понимающим искусство. Он был очень чувствителен к формам искусства и если просто будет „похоже“  — это не было для него реализмом, ему нужно, чтобы мысль была, была правда. У нас привычка даже выработалась. Когда мы встречались, он спрашивал: „Мысли есть?“ Я говорю: „Да нет, Михалыч, никаких мыслей“. „Как же так вы живете? Без мыслей!“. У Коржева мысль всегда идет вместе с чувством. А мысль и чувство выражают идею. В стремлении к мышлению Коржев всегда на высоте. Потому что он стремился к обобщенной идее, к обобщенному образу, выражению своего времени, своей эпохи. Вот года два-три назад была в Америке выставка русского искусства, „Россия!“. Грандиозная выставка. Когда думали о каталоге выставки, думали: что взять на обложку? И взяли „Прощание“ Коржева. С одной стороны, Коржев „Прощание“, а другая сторона каталога  — Венецианов, „Жатва“, самая типично русская, доведенная до знаковости.»

 — «Вспоминая Коржева», «Завтра» №43 (987).