Первое, что приходит мне на ум при мысли о Севере — его природа. Она царит здесь, наполняя собой чувства, создает удивительные по силе пространства, сотканные в единую ткань из множества озер, рек, полей, лесов, дорог и берегов. Совершив несколько поездок в этот край, хочется чуть глубже проникнуть в его природу. Всматриваясь в глубину пространств, можно попытаться найти их особые свойства, рождающие местную архитектуру.
Стоянка на Почозере (Плесецкий район Архангельской области). Фотография: Сергей Кантерин
Север прозрачен, аскетичен. Холод — основа его самобытности, но он не смертелен, как в Заполярье, а несет в себе силу покоя и трезвения. История течет медленно, объекты как бы застывают, окутанные холодом, защищенные километрами лесов. Здесь нет пьянящего изобилия: природа трезвит, краски мягки, их сочетания очень тонкие. Тишина успокаивает. Равномерное чередование открытых и закрытых пространств, окруженных стенами лесов — основа структуры. Камерные озера сменяются далекими горизонталями рек, глубокие бухты на побережье заканчиваются мысами с видами на острова и простор Белого моря. Местные доминанты — вершины холмов, одинокие вертикали сосен, груды валунов, жесткие гряды скал. Равномерность задает особый ритм существования. Создается образ великого живого массива, мирно спящего на окраине нашей страны.
Фотография: Сергей Кантерин
Можно выделить характерные типы пространств Севера, на основе открытости, линейности, наличии природных доминант. Вот несколько определений для их анализа.
Открытость или закрытость:
долина реки — лесное озеро / открытое поле — прогалина в чаще / широкий залив — тихая бухта.
Жесткие границы или проницаемость:
стена леса — редкие просеки / подножие холмов — равнина.
Зоны и переходные области, степень их контрастности:
лес — подлесок — поле / море — берег — скалы.
Абрис пространства и протяженность:
линейное — сжатое / изрезанное — ровное.
Характер рельефа, направление уклонов, видовые точки, доминанты.
Все эти пространства интересны не только по отдельности. Их чередование, стыки рождают новые события, переживания. Попадая с лесной дороги на проселочную, встречая за поворотом вид на озеро или реку, неожиданно оказываясь на вершине холма — ты всякий раз совершаешь маленькое открытие. Эти переходы чем-то напоминают исследования города, когда из узких улочек вдруг попадаешь на проспекты, площади и обратно — и не перестаешь удивляться новому.
Соловецкий монастырь. Фотография: Сергей Кантерин
Наполнение пространств
Типы растительности: плотный хвойный лес, прозрачная сосновая роща, березовый молодняк, можжевеловый кустарник, ягодник, разнотравье, мшанник.
Типы поверхности и текстуры, живая среда:
мох, лишайник, кора, хвоя, коряги / земля, грязь, песок, галька, скала / болото, пресная или соленая вода, водоросли / мошкара, рыба, мидии, тюлени, чайки, утки и прочие птицы, лоси, волки, медведи.
Фотография: Сергей Кантерин
Фотография: Сергей Кантерин
Отдельная тема — встройка в эту многогранную природную ткань человеческих построек. Ключевой момент здесь — дерево. Темное или серебристое, выгоревшее на солнце — дерево вживляет местную архитектуру в ландшафт. Она как будто пускает корни. Деревянное, в отличии от каменного — творение в равной степени природы и человека. Камень — надежность, незыблемость, но отчужденность; дерево — живое, изменчивое, рукотворное. Можно представить, как лес рождает все эти избы, амбары, ограды. А храмы — как особый род дерева, который прорастает среди обычных сосен невиданной лесной скульптурой.
Фотография: Сергей Кантерин
Есть некоторые места, которые будто созданы для постройки храма. Невольно чувствуешь, что все пространство настроено на это, ждет своей доминанты. Особое настроение создается вблизи забытых храмов, когда только лес или пустое поле окружает их. Очевидно, что граница леса во время строительства была другой, и на его месте были дома или церковные здания. Теперь же природа и храм остаются наедине, от чего ощущение сакральности возрастает.
Фотография: Сергей Кантерин
Лес создает парадоксальную ситуацию, с одной стороны он защищает храмы от разрушения людьми, превращая их участки в отдаленные заповедники. С другой — своей неприступностью он не позволяет их ремонтировать, постепенно поглощает, оставляя лишь следы фундамента. Но есть надежда, что пока стоит этот северный лес, он поможет возродить утраченное. Ведь именно природа Севера являлась основным источником вдохновения для наших предков. В ней находится важнейшая часть архивной памяти нашего народа.
Фотография: Сергей Кантерин
Фотография: Сергей Кантерин
Статья из номера Anastasis про русский север.
