(Russian) Борщевик
На фронте и в тылу
Столкнулся в фейсбуках с мнением некоторых коллег по цеху о том, что нехорошо, якобы, «стучать» в органы. Заметил, что подобное отношение: «когда на нас пишут жалобы в полицию — это плохо, непорядочно, а когда мы — это хорошо, мы же достойные люди, не то, что прочие» очень распространено среди нашей либеральной буржуазии и примкнувшей к ним «интеллигенции». При этом местами проскальзывает совершенно неприемлемое сравнение с 37-м годом: когда дела массово фабриковались, и людей часто расстреливали без доказательств, лишь по оговору.
Сложившаяся сейчас ситуация — обратная; люди сами собирают на себя состав дел, публично призывая поддерживать фашистский украинский режим, работая, как «пятая колонна», во вред их стране, которая теперь противостоит всему западному миру. (Тем более, в военное время за подобные вещи предусматривался расстрел, а сейчас, поскольку у нас нет полномасштабной войны, отношение к этим проявлениям предательства всё ещё очень мягкое.)
Все это выглядит очень лицемерно: например, рассказывать всем про демократию, европейские ценности, критиковать существующий строй за беззаконие и правовой нигилизм, но при этом не платить за переработки, относиться к своим работникам как к людям низшего сорта, скотам, заставлять их работать сверхурочно без оплаты просто по своей прихоти, препятствовать их борьбе за свои права. Все это может показаться удивительным, но, на самом деле, просто и закономерно: эта прослойка людей таким образом отстаивает свои интересы, они обладают такой моралью. Но более интересно не то, что их мораль расходится с моралью цивилизованных западных людей, с которых они призывают брать пример; а то, что что она представляет из себя поразительного гомункула, слепленного из остатков (выборочных) советского воспитания, уголовных понятий, любви ко всему западному, великолепно описанной ещё русскими писателями, и глубинного правового нигилизма. Иначе говоря, из того, что им удобно и выгодно.
Именно по этой причине на западе они не могу прижиться, ненавидят Россию и её народ, при этом, продолжая зарабатывать тут, поскольку в иных местах обычно заработать не могут в силу вышеизложенных причин. Это такая формация человека, окончательно проявляющаяся в периоды испытаний, когда становится ясна его сущность.
И у этой формации нет будущего, и оттого, ощущая конец породившей их эпохи и чуждость новой, они ещё цепляются за ускользающую реальность, в бессильной злобе. При этом, их принадлежность к западной культуре, которую они не устают заявлять, не делает их посредниками между прогрессивным западом и Россией, они не становятся проводниками её. Да и потребность в них, как в таких проводниках, с наступлением повсеместного проникновения интернета и информационной открытости, пропала.
Для нас же, людей прогрессивного человечества, описанная страта враждебна так же, и из-за своей непримиримости и беспринципности представляет собой открытого врага, с которым требуется бороться, изобличая его сущность. Не говоря уже о том, что уже и институты государства сами дают обществу законные рычаги для борьбы с откровенно экстремистскими проявлениями отдельных представителей этого сообщества. В нашей стране не может быть места пособникам нацистов: ни прошлых, ни современных украинских, ни каких бы то ни было других. Мы не должны превратиться в Украину, где нормой стала бандеровщина и проч.
